Модель Выученной Беспомощности.

(Модель выученной беспомощности возникла в результате опытов над животных, обучающих избегать наказания – болезненного удара током :

В 1964 году М.Зелингман участвовал в серии экспериментов над собаками в психологической лаборатории Пенсильванского университета^[2].

Эксперименты ставились по схеме классического обусловливания И.П.Павлова, часть их состояла в том, чтобы сформировать у собак условный рефлекс страха на звук высокого тона. В качестве негативного подкрепления использовался несильный, но чувствительный удар электрического тока, который собаки, сидя в клетках, испытывали после того, как слышали звук.

После нескольких стимуляций клетки открыли, чтобы проверить, начали ли собаки бояться звука. Экспериментаторы ожидали, что в силу сформированного рефлекса страха собаки будут убегать, заслышав высокий звук, чтобы избежать удара током. Однако, вопреки ожиданиям, собаки не убегали. Они ложились на пол и скулили, но не совершали никаких попыток убежать, хотя при открытых ящиках это было несложно. Результат никак не согласовался с господствующим в то время в психологии бихевиоризмом.

Наблюдая неожиданные результаты эксперимента, Мартин Селигман предположил, что, возможно, собаки не пытаются избежать удара током не из-за отсутствия страха — по их поведению было очевидно, что они ожидают удара — а потому, что в ходе эксперимента они несколько раз попытались избежать его, но поскольку это не получилось, они привыкли к его неизбежности. Иначе говоря, собаки «научились беспомощности».

Эксперимент.

Селигман решил самостоятельно проверить своё предположение и в 1967 году вновь использовал схему Павлова для экспериментального изучения природы беспомощности. Вместе с коллегой Стивеном Майером он разработал похожую схему эксперимента с ударом током, но уже с участием трёх групп собак.

Первой группе предоставлялась возможность избежать болевого воздействия: нажав носом на специальную панель, собака этой группы могла отключить питание системы, вызывающей удар. Таким образом, она была в состоянии контролировать ситуацию, её реакция имела значение. У второй группы отключение шокового устройства зависело от действий первой группы. Эти собаки получали тот же удар, что и собаки первой группы, но их собственная реакция не влияла на результат. Болевое воздействие на собаку второй группы прекращалось только тогда, когда на отключающую панель нажимала связанная с ней собака первой группы. Третья группа собак (контрольная) удара вообще не получала.

В течение некоторого времени две экспериментальные группы собак подвергались действию электрошока равной интенсивности в равной степени, и в течение одинакового времени. Единственное различие состояло в том, что одни из них могли легко прекратить неприятное воздействие, а другие успевали убедиться в том, что не могут повлиять на неприятности.

После этого все три группы собак были помещены в ящик с перегородкой, через которую любая из них могла легко перепрыгнуть, и таким образом избавиться от электрошока.

Именно так и поступали собаки из группы, имевшей возможность контролировать удар. Легко перепрыгивали барьер собаки контрольной группы. Однако собаки с опытом неконтролируемости неприятностей метались по ящику, а затем ложились на дно и, поскуливая, переносили удары током всё большей и большей силы.

Селигман и Майер сделали вывод о том, что беспомощность вызывают не сами по себе неприятные события, а опыт неконтролируемости этих событий. Живое существо становится беспомощным, если оно привыкает к тому, что от его активных действий ничего не зависит, неприятности происходят сами по себе и на их возникновение влиять никак нельзя. Первые эксперименты Мартина Селигмана получили широкую известность, были опубликованы солидными психологическими журналами. (Взято из источника в Википедии).

При переносе этой физиологической  модели на уровень психологии уместнее говорить об обучнние его пессимизму, фатализму и пассивности. Если предыдущий опыт убеждает в невозможности изменить ситуацию собственными усилиями, в бесплодности и тщетности попыток что либо сделать, формируется, во-первых, пессимистический прогноз безвыходности и неотвратимости несчастий (выхода нет), девальвация способности совладания с ситуацией ( все усилия напрасны). Во-вторых, вместо стратегии победителя – активного противостояния жизненным трудностям и предусмотрительного ухода от возможных проблем ( мотивация избегания неудач) усваивается пораженческая стратегия их пассивного принятия, смиренной покорности ударам судьбы. К этому нередко добавляется позиция ,,страуса,,, когда человек старается скрыть от самого себя существование проблемы- как страус, который в минуту опасности ( согласно традиционным поверьям) зарывает голову в песок.  Подобная проблема не только чревата социальной не успешностью, но еще и служит источником тревоги и, что самое главное, также предшествует формированию депрессии.

Выученная беспомощность тесно переплетается с тревогой и депрессией. Схема их взаимосвязи при стрессе представляется следующим образом : вначале формируется продуктивная тревога, направленная на разрешение неприемлемой ситуации, которая затем сменяется не продуктивной, невротической после осознания несопряженности результата и действий. Вслед за ней уже формируется депрессия, характеризующая состояние выученной беспомощности.

Работа с данной моделью поведения, изменение стереотипа действий заключается в трех этапах :

На первом этапе, человеку необходимо осознание данной проблемы, принятие ее и наличие желания ее изменить.

На втором этапе, необходимо внутри организма обрести баланс психологического и вегетативного состояния. Данное состояние позволит выполнить так же два этапа : 1) Психокоррекция полученных установок и психотравм в детском опыте, 2) Формирование новых установок.

На третьем этапе от человека будет требоваться сознательный контроль действий, предстоит контролировать свои новые действия, отвечающие противоположным при модели выученной беспомощности.